Адлер Сочи

Тем, кто пристально следил за мной в социальных сетях, мое определенное публичное молчание в последнее время вне этих самым социальных сетей будет хорошо понятно. Потом мне пришлось несколько объясниться. Да, наконец я согласился немного рассказать без излишних подробностей на просторах интернета о своем совсем недавнем опыте. Рассказчик был озабочен хрониками Флорианополисовского метрополитена. История сейчас прощает их проступки. Требуется некоторое время, чтобы привыкнуть к подобным поворотам ума. Девятнадцатого ноября две тысячи двадцать третьего года - это особенная история. Настоящий захватывающий момент. Выход был найден (перед самой полночью) и все мои последующие ожидания (от предстоящей жизни) и текущие мысли соответствующим образом реагировали на столь причудливые и удивительные события, разворачивающиеся вокруг этой обозначенной даты. Впоследствии - спустя всего-то несколько недель - в тщетной и бесславной попытке предотвратить всю эту комическую безнадежность моего текущего жизненного положения и в целом образовавшееся на этом местами беззаботном фоне душераздирающее отчаяние я всё вспоминал и вспоминал очень странный вечер этого славного и тоже очень и очень странного "художественного" почти гипнотического дня - девятнадцатого ноября две тысячи двадцать третьего года. Я продержался неделю с лишним. Я переживал ретроспективно, простыми эмоциями, мнительными, трогательными и волнующими, но переживал не героически. Всё героическое осталось в первой неделе после девятнадцатого ноября две тысячи двадцать третьего года. Тогда заблудший, тревожный, истеричный и неуравновешенный человек внутри меня почти информационно скончался. Произошедшее в каком-то смысле даже лучше: символизм, а до нового года оставалось ровно шесть недель, преследовал бы меня ещё очень долгое время. Поверьте, символизм подобного момента - крайне проницателен и наблюдателен. Он бы не сдался без боя, без долгого сопровождения, без показательной шумихи. Отмахнуться от столь назойливых и ловких воспоминаний в этом случае было бы крайне тяжело. Нарушив спустя неделю с лишним собственное обещание, я в очередной раз убежал от очередного в моей жизни "абсолютного и непреходящего" момента. Я это сделал. Без лишних слов и сожалений по упущенным возможностям. Как же это соответствует этому витиеватому, невнятному, беспринципному и даже гиперболическому характеру современного мне мира. Это событие останется со мной ненадолго. Искренне ваш Бения Валерьян Нугзарович из города Пушкина. (Прошло почти два года)